Останні новини
Партнер аргентинской юридической фирмы Нестор Бельграно не только успешный адвокат, но и опытный фермер. Вот уже 18 лет он снабжает местный рынок свежей говядиной со своего ранчо La flora, расположенного в городке Майпу провинции Буэнос‑Айрес за 264 км на юго‑восток от одноименной столицы Аргентины. 1200 га земли Нестор купил в 1998‑м у родственников жены. В La flora содержится 1800 голов крупного рогатого скота. Компания Нестора Belgrano Ne’stor Jose выращивает скот на мясо и продает телят элитных пород. Корм для животных фермер производит тоже сам — выращивает кукурузу.
По украинским меркам ферма такого размера — совсем маленькая. В Аргентине дела обстоят иначе. «У меня агрокомпания среднего размера, — говорит Бельграно. — Но это экономически современная единица». В хозяйстве на постоянной основе работает всего три человека.
Земля, на которой построено ранчо La flora, принадлежала семье жены Нестора более 200 лет, с начала XIX века. «Кусок земли, которым я владею сейчас, — это незначительная часть принадлежавших родственникам жены угодий», — рассказывает Бельграно. Сам Нестор, предки которого прибыли сюда в 1580‑х годах, является потомком одного из главных национальных героев Аргентины. Его знаменитый родственник Мануэль Бельграно — адвокат, генерал и политик — в 1810‑м стал членом первого правительства Объединенных провинций Южной Америки, прообраза будущей Аргентины. Тремя годами позже его войска выиграли решающую битву против испанской короны. Он же стал автором аргентинского флага, предложив эскиз из трех равных по величине полос — одной белой посередине и двух светло‑голубых по краям.
Уже с первых лет своего появления новая страна сосредоточилась на сельском хозяйстве, имея уникальные климатические возможности. Агробизнес стал фактически единственной стабильной отраслью Аргентины, которая развивалась вопреки постоянным политическим и экономическим потрясениям. Выбор направления себя оправдал — в начале XX века Аргентина входила в десятку самых успешных стран мира. Она не только удовлетворяла свои потребности в еде, но и активно экспортировала продовольствие на внешние рынки. Во время Первой мировой войны ее экспорт достигал $1 млрд, а его главными статьями были говядина, пшеница и кукуруза.
Изгой на десятилетия
Первый серьезный удар агросектор Аргентины пережил в 1930‑х, во время Великой депрессии, когда британские инвестиции значительно сократились, а мировые цены на агропродукцию существенно упали. Позже, во время Второй мировой войны, международная торговля опять застопорилась. Накопленное эти за годы зерно аргентинские аграрии начали было с успехом продавать после окончания войны. Но тут в стране была введена новая политика правительства, на долгие годы сделавшая сельское хозяйство «дойной коровой» для финансирования всех государственных нужд.
Президент Хуан Перон, пришедший к власти в 1946 году, взялся за индустриализацию Аргентины. При этом агробизнес облагался завышенными экспортными пошлинами, мог использовать валюту по завышенным обменным курсам, имел жесткие квоты на импорт техники и прочие ограничения. Отрасль была лишена какой‑либо поддержки вообще.
«Ограничения против сельского хозяйства резко контрастировали с поддержкой, оказываемой несельскохозяйственному производству, — пишет аргентинский экономист Серджио Ленс, работающий в Университете штата Айова, в своем исследовании «Изменчивые структуры сельскохозяйственного производства и производительности в мире». — В первой половине 1960‑х годов цены на несельскохозяйственные товары фактически дотировались на 61,4%, в то время как цены на сельхозпродукцию облагались налогом по ставке 25,3%». Еще больше политика против агробизнеса ужесточилась во времена военной диктатуры 1976–1983 годов. Это не помогало поднять экономику, которую постоянно сотрясали кризисы, инфляция и обесценивание местной валюты. Впервые после Второй мировой войны аргентинское правительство повернулось к агробизнесу лицом лишь в 1991 году, в который раз оказавшись в глубокой экономической яме. Тогда президент Карлос Менем инициировал либеральные реформы. Было отменено жесткое регулирование экономики, либерализирована торговля, ликвидированы квоты на импорт товаров, проведена налоговая и финансовая реформы. В страну хлынули инвестиции, а сельское хозяйство получило толчок к развитию. Именно в 1990‑е годы в этой отрасли произошел большой технологический скачок.
Агробизнес снова стал заложником ситуации в 2001 году, когда экономика Аргентины опять рухнула. Тогда доля аргентинцев, живущих за чертой бедности, разрослась катастрофически: с 22 до 54%. А к власти вновь пришли популисты — сначала Нестор Киршнер, потом на два срока его жена Кристина, правившие Аргентиной почти 16 лет…
И снова аграрный сектор стал палочкой‑выручалочкой для правительства, которое вернулось к дискриминационной политике по отношению к отрасли. В то время цены на агропродукцию в мире поползли вверх, и сельское хозяйство давало стране основной приток валюты. В 2003–2005 годах на него приходилась пятая часть ВВП Аргентины и более 45% налогов.
Фискальное давление на агросектор постепенно увеличивалось. До начала 2016‑го только ставки экспортных пошлин на основные культуры составляли: 35% для сои, 32% для подсолнуха, 23% для пшеницы, 20% для кукурузы, 15% для говядины. Кроме того, чтобы сохранить низкие цены на внутреннем рынке на три основных компонента питания аргентинцев — говядину, молоко и хлеб, с 2007 года вводились различные ограничения на их экспорт.
Страна тысяч фермеров
Сейчас Аргентина занимает 8-е место в мире по производству агропродукции и 12‑е — по ее экспорту, который в 2013 году, по данным FAOSTAT, составил $43,21 млрд.
Но если в структуре производства тройку основных продуктов составляют говядина (28%), соя (26%) и пшеница (8%), то в списке экспорта на первое место выходит соя.
Основные игроки на аргентинском агрорынке — небольшие по украинским меркам компании с земельным фондом от 200 до 1000 га, в основном это семейные фермерские хозяйства. Например, в провинции Санта‑Фе, одной из самых высокоразвитых в аграрном плане, насчитывается более 20 000 фермеров, 17 000 их которых обрабатывают менее 200 га. «То же самое наблюдается и в других провинциях страны, — рассказывает Себастьян Буллрич, земельный брокер и партнер компании Bullrich Campos S.A. — Собственность на землю в Аргентине рассредоточена среди тысяч владельцев». «В Аргентине обычно говорят, что 20% агропроизводителей дают 80% продукции», — отмечает Гильермо Росси, экономический аналитик некоммерческой ассоциации Bolsa de Comercio de Rosario.
Агроотрасль — самая стабильная в экономике аргентины
Такое положение дел сложилось прежде всего в результате прессинга по отношению к агросектору — крупным компаниям было тяжело удержаться на плаву. Примером может служить история корпорации Bunge y Born, крупнейшего агрохолдинга в Аргентине, владевшего в свое время 90 предприятиями и 552 000 га сельскохозяйственной земли. Компания имела филиалы в 110 странах мира. В начале 1990‑х руководство Bunge y Born предложило президенту Карлосу Менему программу Аргенвосстановления экономики, дав на ее реализацию $2,5 млрд. Однако конфликты внутри правительства привели к провалу программы и распаду корпорации в 1994 году. Ситуация начала меняться с конца 2015‑го. К власти пришел Маурисио Макри, политик с либеральными взглядами. 14 декабря, через четыре дня после вступления в должность, новый президент подписал закон, отменяющий экспортные пошлины на пшеницу, кукурузу, сорго и ячмень и снижающий их на сою с 35 до 30%. Был также снижен подоходный налог и отменен многолетний контроль над валютными операциями.
Аграрии не заставили себя ждать. Сразу после выборов в стране резко выросли продажи семенной кукурузы и удобрений, агрохозяйства заявили о планах увеличить посевы кукурузы на 10%. Кроме того, Аргентина резко активизировала международную торговлю. С начала 2016 года и по 11 марта страна экспортировала пшеницы и масличных культур на сумму $4,9 млрд — в два раза больше, чем за аналогичный период 2015‑го, установив исторический рекорд.
Механизмы выживания
В ответ на жесткий прессинг со стороны государства аргентинские аграрии с годами выработали модели сотрудничества, которые помогают им успешно работать в часто неблагоприятных условиях. Много процессов в сельском хозяйстве здесь отдано на аутсорсинг. Даже крупные игроки на рынке имеют команды менеджеров, которые управляют разветвленным бизнесом и нанимают различные компании для выполнения тех или иных услуг. Они также предпочитают арендовать, а не покупать землю. Фермер Максимо Уранга не только занимается агробизнесом, но и консультирует другие сельскохозяйственные компании. Он выращивает сою, кукурузу и пшеницу на 3800 га в различных регионах пампы. Фермер собирает хорошие урожаи. Землю он арендует. «У нас подписаны различные соглашения по использованию земли с ее собственниками, — рассказывает Уранга. — По некоторым соглашениям мы арендуем землю по фиксированной цене, по другим — по проценту от производительности, по третьим — по проценту от прибыли».
Экспортные пошлины на основные культуры превышали 30%
У Максимо очень скромный парк техники — во время посевной и уборочной он нанимает чужие агрегаты. Такая бизнес‑модель позволяет очень эффективно управлять затратами и быстро реагировать на изменения рынка.
Еще одной распространенной организацией аграрного производства являются посевные объединения, появившиеся в 1990‑х годах. Из‑за недостатка оборотных средств и больших ставок по кредитам в банках фермеры стали искать другие источники финансирования под залог будущего урожая. У агрокомпаний может быть один или несколько инвесторов. Финансовые организации, в свою очередь, анализируют информацию и решают, какие культуры лучше всего выращивать в определенном сезоне и в каких количествах, берут на себя все риски. После продажи урожая прибыль делится согласно вложенным долям в начале сезона. Сторонники таких объединений утверждают, что они не только помогают аграриям с финансами, но и позволяют внедрять современные методы ведения бизнеса. Но хватает и критиков, заявляющих, что они монополизируют рынок, вытесняя мелких и средних производителей, а также ухудшают экологию, выращивая только выгодные культуры и игнорируя севооборот.
Аргентинский фермер Максимо Уранга (слева). Фото Чада Ли
Перекосы в этом вопросе имеются. Самой популярной культурой в Аргентине является соя, которую начали выращивать с 1970‑х годов. Сейчас ею засевается более половины всех площадей, а страна занимает третье место в мире по ее производству и экспорту после США и Бразилии. Спрос на мировом рынке на культуру есть, но в Аргентине ее практически не используют. Поэтому фермеры чувствуют себя более защищенными от возможных ограничений со стороны правительства на ее экспорт, как это часто случалось с другими культурами.
«Это одна из главных угроз для экологии Аргентины, — констатирует Чад Ли, ученый‑агроном и преподаватель Университета Кентукки, недавно вернувшийся из поездки по Аргентине. — Аргентинские аграрии засевают соей около 80% полей, а следовало бы не больше трети».
Наиболее интересной формой сотрудничества между аграриями в Аргентине является система CREA (исп. Consorcios Regionales de Experimentacion Agricola — Региональный консорциум сельскохозяйственных исследований) — частная инициатива, возникшая почти 60 лет назад.
Группы по 10–12 местных фермеров собираются раз в месяц, обмениваются всей информацией относительно ведения своего бизнеса, вплоть до бюджетов, и решают, как оптимально вести его дальше в каждом конкретном случае. «Встреча проходит целый день, — рассказывает Уранга, являющийся участником этой инициативы. — На каждой встрече один из членов группы представляет свой бизнес‑план и цели, а все остальные анализируют и обсуждают его».
Аргентина на 8-м месте в мире по производству агропродукции
Группа нанимает агронома‑консультанта, который обходит все хозяйства и дает рекомендации по улучшению производства, а также проводит исследования своих полей. Каждые два года кто‑то из членов группы по очереди избирается ее президентом, в обязанности которого входит организация взаимодействия между группой и президентами других таких групп. Эта должность не оплачивается, отмечает Уранга.
Себя они конкурентами не считают. Главная задача такой кооперации, — помочь друг другу улучшить бизнес. «Внутри группы наблюдается высокий уровень доверия, поэтому участники совершенно открыты друг другу», — говорит Ли, который был свидетелем подобных встреч.
Движение зародилось в 1957 году. Тогда местный фермер Пабло Гари предложил соседям и коллегам по бизнесу собраться и обсудить насущные проблемы. Идея встреч зародилась у него после рассказа друга о подобной системе обмена практическими советами между фермерами Франции — CETA. Сейчас в Аргентине функционируют 220 групп CREA, в которых задействовано 2030 сельхозпроизводителей из 18 регионов.
Підписуйся на наш Telegram. Стеж за новинами у зручному форматі!
