Гордые и зависимые. Как проходит лечение холдингов UkrLandFarming и «Мрія»

Тишину в центральном офисе компании UkrLandFarming (ULF) изредка нарушают телефонные звонки. Огромный аквариум и дорогие кожаные диваны в холле, в большой переговорной комнате всеми цветами радуги переливается огромное сувенирное яйцо из сотен кристаллов на подставке из натурального дерева. Вся эта роскошь должна убедить посетителя в незыблемости бизнеса.

Однако последние два года владельцу ULF и крупнейшему землевладельцу Украины Олегу Бахматюку не до новых покупок — он спасает свой агрохолдинг. «Не секрет, что я больше времени провожу в самолетах, чем на земле. Нужно лично общаться с зарубежными инвесторами и партнерами», — говорит бизнесмен. Размер долгов компании перевалил за $1,6 млрд. Из них $350 млн приходится на холдинг «Авангард». Акции этого крупнейшего в Украине производителя яиц и яичных продуктов котируются на Лондонской фондовой бирже. Только за последний год их котировки просели почти на 90%. «Олег всегда стремился получить больше, вел очень агрессивную политику развития, это привело его компанию к кризису», — полагает владелец другого крупного агрохолдинга. Как Бахматюк развязывает кредитные узлы?

Платежом по долгу

В октябре 2015 года завершились переговоры о реструктуризации пятилетних еврооблигаций «Авангарда» на $200 млн, выпущенных в 2010-м. Лондонский суд продлил выплату долга на три года, причем полную процентную ставку компания начнет платить только в 2018-м. «Возможно, если возникнет необходимость, то и этот срок кредиторы продлят», — замечает заместитель генерального директора ULF Игорь Петрашко.

Другой возможности рассчитаться с кредиторами у «Авангарда» не было. Ситуация в компании резко ухудшилась в середине 2014 года. Из-за аннексии Крыма и начала боевых действий на востоке страны холдинг потерял сразу несколько предприятий. К примеру, птицефабрику в Луганской области террористы порезали на металлолом, а птицу уничтожили. В результате поголовье несушек сократилось почти на треть, до 22 млн голов.

Основную часть кредитов (около $1,2 млрд) холдинг ULF привлекал в валюте, поэтому девальвация гривны сильно пошатнула финансовое состояние группы. По словам Петрашко, договориться о реструктуризации удалось со всеми банками-кредиторами. Откуда у агрохолдинга Бахматюка столько долгов? Многие кредиты достались ему вместе с покупкой компаний. К примеру, долговая нагрузка купленного в 2011-м сахарного холдинга «Райз» Виталия Цехмистренко превышала $300 млн. Займы также привлекались на строительство элеваторов и птицекомплексов, завода по производству биогаза в Херсонской области, покупку техники. ULF завершает проект по строительству элеваторных мощностей на 3,5 млн т. «Когда мы запускали этот проект, условия были совершенно другие. В частности, срок его окупаемости составлял около 7,5 лет. Сейчас он увеличился до 12–14 лет, — рассказывает Бахматюк. — Если бы не наши обязательства, мы отказались бы от этого проекта».

У компании есть сложности с финансированием оборотного капитала — привлечь деньги в банках стало практически невозможно. Приходится обходиться собственными средствами. «Последняя посевная оказалась для нас самой сложной за всю историю холдинга. Банки сократили все кредитные лимиты. Если последние пять лет для нашей компании они составляли $400–500 млн, то сейчас — $50–100 млн», — рассказывал Бахматюк в интервью одному из украинских изданий. Сложная ситуация и с поставщиками семян, удобрений, средств защиты растений. Раньше они не требовали предоплаты и поставляли продукцию в рассрочку на восемь-девять месяцев. Сейчас почти все поставщики требуют предоплату или оплату по факту. «Это сильно ударило по ликвидности, вымыло оборотный капитал», — объясняет бизнесмен. Если ранее оборотный капитал предприятий группы подпитывали собственные банки, то сегодня у ULF нет возможности быстро получить ресурсы. Финучреждения Бахматюка — VAB Банк и Финансовая инициатива — находятся в стадии ликвидации. Основным банком группы был VAB Банк — компания и сейчас выплачивает ему кредит в размере $135 млн. «Банки группы могли бы дать ликвидность на посевную, но мы никогда не злоупотребляли таким финансированием, и зависимость компании от банков не была такой уж большой», — утверждает Петрашко.

Получив отсрочку платежей по большинству займов (неурегулированной осталась лишь задолженность Сбербанку России на $200 млн), ULF перестроил свою операционную деятельность и рассчитывает в 2016 году выйти на прибыль. Холдинг заморозил сахарный бизнес, на время отказавшись от выращивания и переработки сахарной свеклы, сократил дистрибуцию техники и удобрений. Компания будет активно развивать растениеводство и производство яиц и яичных продуктов. Причем ставку Бахматюк по-прежнему делает на экспорт. Он был одним из первых, кто открыл для украинской продукции рынок Китая. В 2014-м бизнесмен продал за $200 млн 5% акций ULF мировому гиганту Cargill. По его словам, это нужно было в первую очередь для того, чтобы иметь возможность продавать на китайском рынке до 1,5 млн т зерна в год. Ведь Cargill работает в Китае уже много лет. ULF также продолжит экспортировать свою продукцию в страны Ближнего Востока, Азии, Северной Африки. В 2015 году холдинг «Авангард» начал отправлять яйца и яичные продукты на европейский рынок. Но квоты ЕС слишком маленькие для такого гиганта: ежегодно «Авангард» производит 7,6 млрд яиц, а европейская годовая квота — всего 300 млн. Отступать перед трудностями Бахматюк не привык. Например, чтобы увеличить экспорт, он готов привлечь партнера для строительства собственного порта. «После реструктуризации долга средств у нас достаточно, и в 2016 году мы выйдем на положительное значение EBITDA», — резюмирует Петрашко.

Куда приводят мечты

У агрохолдинга «Мрія» проблемы начались в августе 2014-го, когда компания не смогла выплатить $9 млн процентного дохода по еврооблигациям. Вскоре кредиторы потребовали досрочно погасить еврооблигации на $400 млн. В результате холдинг объявил технический дефолт. Его бывшее руководство предложило кредиторам просто списать $900 млн долга. Общий же кредитный портфель холдинга достигал $1,3 млрд. Заемщики потребовали у руководства «Мрії» предоставить полугодовой финансовый отчет о ее деятельности. Но тогдашний финансовый директор агрохолдинга Александр Чернявский назвал подготовку этого документа «дорогой и неуместной». Вспыхнул международный скандал. В итоге сына собственника холдинга Ивана Гуты и его генерального директора Николая Гуту зимой 2015-го Интерпол объявил в розыск. Гуте-младшему было предъявлено обвинение в мошенничестве — присвоении денег инвестиционных фондов-кредиторов. Сам Иван Гута давно живет в Швейцарии и в управлении компанией последние несколько лет не участвовал. Сейчас некогда одной из крупнейших компаний страны, земельный банк которой составлял около 320 000 га, управляют кредиторы — международные банки и инвестиционные фонды.

Новым генеральным директором стал Саймон Чернявский, до этого возглавлявший агрохолдинг HarvEast Рината Ахметова. Почему выбор пал именно на англичанина с украинскими корнями? Никому из наших соотечественников иностранцы больше не доверяли.

К моменту прихода Чернявского в холдинг«Мрія» все прежние руководители высшего и среднего звена разбежались кто куда. «Сняли офис по неизвестному адресу и изредка общались с подчиненными онлайн», — делится один из сотрудников. Все документы, касающиеся деятельности агрохолдинга пропали вместе с его бывшими топами. «Пустые темные коридоры, гнетущая тишина, в офисе всего три человека», — вспоминает о первых днях работы в компании один из ее топ-менеджеров.

Почему кредиторы компании не заподозрили неладное раньше? При более чем миллиардных кредитах соотношение суммы долгов на гектар у «Мрії» составляло около $450. При этом ее руководство декларировало EBITDA на уровне $600 на га. «Западные инвесторы привыкли доверять финансовым документам, — рассказывает один из топ-менеджеров международной аудиторской компании. — Мы пытались убедить наших клиентов, что цифры явно завышенные, но они отмахивались со словами: «В финансовом отчете ведь написано». «Последние пару лет было понятно, что с таким долгами рано или поздно этот бизнес лопнет», — пожимает плечами Чернявский.
Новый гендиректор привел в «Мрію» свою команду: финансового и операционного директоров, директоров по продажам, коммуникациям, безопасности. Прежде всего Чернявский установил контроль над денежными потоками. После аудита выяснилось, что земельный банк компании вовсе не 260 000 га, как заявляли бывшие владельцы, а лишь 200 000 га. Было обнаружено множество договоров с двойной регистрацией. Объявление о техническом дефолте не отменяет обязательств «Мрії» по отношению к кредиторам. Новая команда подготовила план реструктуризации. Сейчас общий долг холдинга составляет $1,1 млрд.

До конца 2015-го «Мрія» подпишет соглашение о реструктуризации с группой банков-кредиторов. О его условиях стороны пока молчат. Скорее всего, речь идет о продлении большинства займов на срок от одного до пяти-семи лет. «Мы рассчитываем перевести основную часть долга в акции, — говорит Чернявский. — При этом у компании не будет мажоритарного акционера: у всех будут миноритарные пакеты, чтобы пропорционально распределить долги».

Пополнить оборотный капитал для проведения посевной помогли кредиторы компании. «Они выделили нам $25 млн, — рассказывает Чернявский. — Из них $5 млн пошли на восстановление и обновление технического парка, остальные — на финансирование уборочной и осенней посевной кампаний».

Сможет ли новая команда спасти «Мрію»? Из выделенных кредиторами $25 млн компания уже вернула $15 млн. «Мы были готовы полностью рассчитаться по кредитной линии, — отмечает финансовый директор холдинга Тон Хулс. — Мы благодарны кредиторам за доверие: в ожидании новой кредитной линии на 2016 год они предложили нам погасить только часть кредита — $15 млн». Частично на посевную-2016 «Мрія» уже заработала. Всего холдингу нужно $55 млн, в 2015 году выручка составила $68 млн.